а я начинала читать "Воскресение", чуть не дочитала, но помню, что мне очень нравилось. Просветите, а чем плохо именно это произведение?

Из приведенных Вами примеров вывод следует только один:

Ответ для rose. Исходя из моих примеров - да это мое мнение, на сколько я поняла вопрос задавался именно с этой целью.
Во-первых на счет "этой комнаты" у меня дома ее нет, и Вам не советую, т.к. если Вы прочтете объяснения Лаврентия Черниговского,про образ зверя и появление одноразово антихриста в доме каждого, то и от телевизора, возможно, откажетесь - и правильно сделаете. Из дома я давно повыбрасывала всю оккультную и еретическую литературу, по тому что если Вы не знаете, то в ней селятся бесы.
Во-вторых по поводу моего нахождения в инете, "этой комнета"-опять таки, Вы же каждый день, когда идете на работу проходите мимо различных учреждений, разнообразных направлений (бары, школы...), мимо разных людей (добрых и злых), но вы заходите не во все дома и общаетесь не со всеми людьми - вы вибираете. Так же и я отношусь к инету-я посещаю и работаю только в тех сайтах которые считаю годными для себя, а именно - для получения максимальной пользы, стараясь избегать вреда и грязи. К слову сказать, перед работой на комьютере я прочитываю специальную молитву. Конечно же, если хочешь прожить невозможно не вымазаться в грязи, но я стараюсь использовать на борьбу со своим злом все силы и быть максимально внимательной с Божией помощью. Так как:

14Не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными, ибо какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою?
15Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным? Второе послание к Коринфянам святого апостола Павла гл6

Своим высказыванием я никому не собиралась навязывать свое мнение, я всего лишь хотела направить размышления читающих его в определенном русле.
Будьте совершенны, как и Отец ваш небесный совершенен.
С любовью о Господе.

[Обновления: Ср, 05 Сентябрь 2007 19:44]

По-разному мы с Вами смотрим на эти вещи, но это не плохо Каждый может почерпнуть для себя из высказываний другого что-то хорошее. Я уже для себя нашла.
Еще продолжу:
*по поводу молитвы

Работа на компьютере грехом не является в силу того, что его избрели очень недавно... Я так полагаю, что и не станет являться, поскольку РПЦ теперь имеет в Интернете свой официальный сайт...

Я совсем не это мела в виду, ведь Вы, начиная новый день, работу..., молитесь, так разве все это и новый день и работа -грех? Конечно же нет. Вы просто просите помощи,защиты, вразумления, ведь так? Для меня с компьютером то же, просто это не простой инструмент и провожу я за ним очень много времени, поэтому я уделяю этому такое внимание молитвой (кстати написана она не мной).

*с товарами Вы правы, я действительно обрашаю внимание на производителя (это касается продуктов), по тому что сейчас очень много кашерного, а православным христианам не следует этого употреблять не только по тому что это идоложертвенное, а и по тому что вырученные деньги за этот товар идут на развитие организаций, которые этим занимаются. Уж не буду приводить примеры из истории церкви.

*и по поводу Толстого не хочу больше спорить, Вы правы им там очень плохо, когда мы на земле о них нехорошо говорим (интересно об этом рассказывает р.Б. Андрей в док.фильме "всреча с Вечнотью" Если не ошибаюсь в названии).

Возможно Вам покажется, что я слишком критична и фанатична ,просто, понимаете, когда получаешь знания, то спрос за небрежениебудет больший, чем с незнающего и когда начинаешь пытаться идти путем православия... ну в общем не широкой дорогой, а тесным путем можно войти во врата рая. И если раньше мне, не посещавшей храмов, а следовательно не соблюдая всех православных правил, казалось невозможным поститься, даже просто исключая маясо, то сейчас мне кажется невозможным не ходить в храм, не причащаться...
Так что Вы уж простите меня если чего не так! Мы ведь все одно тело христово и когда больно руке - это чувствует все тело. Любви бы нам всем побольше!

Достоевского - очень люблю
Гоголя - тоже люблю
Толстой... Воскресенье только в кино - понравилось, отличный фильм, оч духовное произведение. Война и мир - Наташа... всепрощающий Пьер... А сцена когда он в плену в поле смеется и кричит "меня, мЕНЯ, МЕНЯ, мою бессмертную душу". Читала с большим удовольствием и смотрела кино. Необязательно выбрасывать.
А что до приведенных примеров, то это же монахи выбрасывали. Возможно им Господь открыл то,что нам не открыл бы.

Наталья Вы абсолютно правы. Я специально упомянула, что всет происходящее было с монахами.

А Вы так уверены, что это наши производители?
Беспечно...

Как известно, бумага все стерпит, полиэтилен, пластмасса - тоже...
Ну заловят какого-либо производителя на нечестности, сменит он упаковку, только и всего!
А вот как проверить п. 14, например?
Если Вы едите фрукт, который получен НЕ в ПЕРВЫЕ 3 года ПЛОДОНОШЕНИЯ, то Вы едите КОШЕРНЫЙ продукт!
А Вам, если Вы ИЗБЕГАЕТЕ КОШЕРНОЙ еды, следует есть фрукты с молодых деревьев - до 3 лет плодоношения...
А теперь покажите мне производителя, который предпочтет УБЫТОК СЕБЕ при продаже КАЧЕСТВЕННОГО товара, но взятого в НЕКОШЕРНЫЙ или КОШЕРНЫЙ год плодоношения: в зависимости от мании потребителей? Особенно, если этот производитель - еврей, а производит нужную Вам НЕКОШЕРНУЮ пищу...
Он здраво рассудит, что Вы и кошерной пищей не отравитесь, если она качественная...
А уж на кого у нас фирмы могут быть зарегистрированы, так это я вообще молчу...
Да и как часто они меняют свои названия и владельцев...
Тут либо жизнь положить на разборки "кошерная - некошерная", либо просто питаться качественной и полезной едой...
Лично я предпочитаю второе...

Ответ о. Иоанна Кронштадтского на обращение гр. Л.Н. Толстого к духовенству



Русские люди!

Хочу я вам показать безбожную личность Льва Толстого по последнему его сочинению, изданному за границей, озаглавленному: "Обращение к духовенству", т.е. вообще к православному, католическому, протестантскому и англиканскому, что видно из самого начала его сочинения. Не удивляйтесь моему намерению: странно было бы, если бы я, прочитав это сочинение, не захотел сказать своего слова в защиту веры христианской, которую он так злобно, несправедливо поносит вместе с духовенством всех христианских вероисповеданий. В настоящее время необходимо сказать это слово и представить наглядно эту безбожную личность, потому что весьма многие не знают ужасного богохульства Толстого, а знают его лишь как талантливого писателя по прежним его сочинениям: "Война и мир", "Анна Каренина" и пр. Толстой извратил свою нравственную личность до уродливости, до омерзения. Я не преувеличиваю. У меня в руках это сочинение, и вот вкратце его содержание.

* * *
С привычною развязностью писателя, с крайним самообольщением и высоко поднятою головою Лев Толстой обращается к духовенству всех вероисповеданий и ставит его пред своим судейским трибуналом, представляя себя их судьею. Тут сейчас же узнаешь Толстого, как по когтям льва (ex ungut Leonern). Но в чем же он обличает пастырей христианских Церквей и за что осуждает? В том, что представители этих христианских исповеданий принимают как выражение точной христианской истины Никейский Символ веры, которого Толстой не признает и в который не верит, как несогласный с его безбожием.

Потом обличает пастырей в том, что предшественники их преподавали эту истину преимущественно насилием (наоборот, христиан всячески гнали и насиловали язычники и иудеи, откуда и явилось множество мучеников) и даже предписывали эту истину (канцелярский слог) и казнили тех, которые не принимали ее (никогда не бывало этого с православным духовенством). Далее Толстой в скобках пишет: миллионы и миллионы людей замучены, убиты, сожжены за то, что не хотели принять ее (попутно достается и православному духовенству). В словах Толстого очевидны явная клевета и совершенное незнание истории христианской Церкви.

Слушайте дальше фальшивое словоизвержение его: средство это (т.е. принуждение к принятию христианской веры пытками) с течением времени стало менее и менее употребляться и употребляется теперь из всех христианских стран (кажется!) в одной только России.

Поднялась же рука Толстого написать такую гнусную клевету на Россию, на ее правительство!.. Да если бы это была правда, тогда Лев Толстой давно бы был казнен или повешен за свое безбожие, за хулу на Бога, на Церковь, за свои злонамеренные писания, за соблазн десятков тысяч русского юношества, за десятки тысяч духоборов, им совращенных, обманутых, загубленных. Между тем Толстой живет барином в своей Ясной Поляне и гуляет на полной свободе.

Далее Толстой нападает на духовенство. Знаете ли за что? За то, что оно внушает церковное учение людям в том состоянии, в котором они не могут (будто бы) обсудить того, что им передается; тут он разумеет совершенство необразованных рабочих, не имеющих времени думать (а на что праздники и обстоятельные внебогослужебные изъяснительные беседы пастырей?), и, главное, детей, которые принимают без разбора и навсегда запечатлевают в своей памяти то, что им передается. Как будто дети не должны принимать на веру слово истины.

Слушайте, слушайте, православные, что заповедует духовенству всех стран русский Лев: он пресерьезно и самоуверенно утверждает, что необразованных, особенно рабочих и детей, не должно учить вере в Бога, в Церковь, в таинства, в воскресение, в будущую жизнь, не должно учить молиться, ибо все это, по Толстому, есть нелепость и потому, что они не могут обсудить того, что им преподается, как будто у них нет смысла и восприимчивости, между тем как Господь из уст младенцев и сущих совершает хвалу Своему величию и благости; утаивает от премудрых и разумных Свою премудрость и открывает ее младенцам (Мф. 11:25), и от гордеца Толстого утаил Свою премудрость и открыл ее простым неученым людям, каковы были апостолы и каковы и нынешние простые и неученые или малоученые люди, да не похвалится никакая плоть, никакой человек пред Богом (1 Кор. 1:29).

Толстой хочет обратить в дикарей и безбожников всех: и детей, и простой народ, ибо и сам сделался совершенным дикарем относительно веры и Церкви по своему невоспитанию с юности в вере и благочестии. Думаю, что если бы Толстому с юности настоящим образом вложено было в ум и в сердце христианское учение, которое внушается всем с самого раннего возраста, то из него не вышел бы такой дерзкий, отъявленный безбожник, подобный Иуде предателю. Невоспитанность Толстого с юности и его рассеянная, праздная с похождениями жизнь в лета юности, как это видно из собственного его описания своей жизни, были главной причиной его радикального безбожия; знакомство с западными безбожниками еще более помогло ему стать на этот страшный путь, а отлучение его от Церкви Святейшим Синодом озлобило его до крайней степени, оскорбив его графское писательское самолюбие, помрачив ему мирскую славу. Отсюда проистекла его беззастенчивая, наивная, злая клевета на все вообще духовенство и на веру христианскую, на Церковь, на все священное богодухновенное Писание.

Своими богохульными сочинениями Толстой хочет не менее, если еще не более, как апокалипсический дракон, отторгнуть третью часть звезд небесных, т.е. целую треть христиан, особенно интеллигентных людей и часть простого народа. О, если бы он верил слову Спасителя, Который говорит в Евангелии: Кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его в глубине морской (Мф. 18:6).

* * *
Пойдем дальше в глубину толстовской мнимой мудрости. Горе, сказано в Писании, тем, которые мудры в самих себе и пред собою разумны. Толстой считает себя мудрее и правдивее всех, даже священных писателей, умудренных Духом Святым, Св.Писание признает за сказку и поносит духовенство всех исповеданий христианских за преподавание Священной истории Ветхого и Нового Завета, почитая за вымысел сказание о сотворении Богом мира и человека, о добре и зле, о Боге, высмеивает все священное бытописание и первый завет Божий человеку о соблюдении заповеди, исполнение которой должно было утвердить волю первочеловеков в послушании Творцу своему и навсегда увековечить их союз с Богом, блаженное состояние и бессмертие даже по телу; вообще извращает и высмеивает всю дальнейшую Священную историю, не принимая на веру ни одного сказания.

Так, например, он говорит, что Бог, покровительствуя Аврааму и его потомкам, совершает в пользу его и его потомства самые неестественные (!) дела, называемые чудесами (Толстой не верит в них), и самые страшные (!) жестокости (это Бог-то милостивый, человеколюбивый и долготерпеливый), так что вся история эта, за исключением наивных, иногда невинных, часто же безнравственных сказок (!), вся история эта, начиная с казней, посланных Моисеем (не им, а Богом праведным и долготерпеливым), и убийства Ангелом всех первенцев их, до огня, попалившего 250 заговорщиков, и провалившихся под землею Корея, Дафана и Авирона, и погибели в несколько минут 14000 человек, и до распиливаемых пилами врагов (выходит, что слышал звон, да не знает где он: известно, что царь Манассия, беззаконный царь Иудейский, велел перепилить надвое пророка Исаию за его пророчество) и казненных Илией (пророком), улетевшим (!) на небо (не улетевшим, а вознесенным как бы на небо Божиим повелением на колеснице огненной конями огненными), несогласных с ним жрецов и Елисея, проклявшего смеявшихся над ним мальчиков, разорванных и съеденных за это двумя медведицами, – вся история эта есть (по Толстому) ряд чудесных событий и страшных злодеяний (Толстой, отвергая личного Святаго и Праведнаго Бога, отвергает и Его правосудие), совершаемых еврейским народом его предводителями и Самим Богом (!).

Вот вам воочию безбожие и хула Толстого на праведного, многомилостивого и долготерпеливого Бога нашего! Но это только цветки, а ягодки впереди.

* * *
Слушайте дальше, что говорит Толстой о Новом Завете, т. е. Евангелии. Вы, упрекает он духовенство всех вероисповеданий, передаете детям и темным людям (только детям и темным людям, а не всем интеллигентным?) историю Нового Завета в таком толковании, при котором главное значение Нового Завета заключается не в нравственном учении, не в Нагорной проповеди, а в согласовании Евангелия с историей Ветхого Завета, в исполнении пророчеств и в чудесах (и то и другое и все содержание преподается; Толстой не знает, что говорит, или намеренно извращает истину); далее Толстой в насмешливом тоне говорит о явлении чудесной звезды по Рождестве Спасителя, о пении Ангелов, о разговоре с дьяволом (в которого не верит, хотя он его истый отец. ибо сказано: Вы отца вашего дьявола есте (Мф. 8:44), о претворении воды в вино, хождении Господа по водам, о чудесных исцелениях, воскрешении мертвых, о воскресении Самого Господа и вознесении Его на небо (иронически говорит "и улетании его на небо"). Наконец, Лев Толстой договорился до того, что священные книги Ветхого и Нового Завета не удостаивает даже и названия сказки, а называет их "самыми вредными книгами в христианском мире, ужасною книгою". При этом невольно восклицаем: о, как ты сам ужасен, Лев Толстой, порождение ехидны, отверзший уста свои на хуление богодуховного Писания Ветхого и Нового Завета, составляющего святыню и неоцененное сокровище всего христианского мира!

Да неужели ты думаешь, что кто-либо из людей с умом и совестью поверит твоим безумным словам, зная с юности, что книги Ветхого и Нового Завета имеют в самих себе печать боговдохновенности?

Да, мы утверждаем, что книги Ветхого и Нового Завета самая достоверная истина и первое необходимое основное знание для духовной жизни христианина, а потому с них и начинается обучение детей всякого звания и состояния и самих царских детей. Видно, только один Лев Толстой не с того начал, а оттого и дошел до такой дикости и хулы на Бога и Творца своего и воспитательницу его – Мать Церковь Божию.

* * *
Слушайте, что далее Толстой говорит о себе, конечно, а не о ком либо другом, потому что ни к кому не применимо то, что он разглагольствует. В живой организм нельзя вложить чуждое ему вещество без того, чтобы организм этот не пострадал от усилия освободиться от вложенного в него чуждого вещества и иногда не погибал бы в этих усилиях.

Несчастный Толстой: он едва не погибал в усилиях сделаться богоотступником и все-таки достиг погибели своей, сделавшись окончательно вероотступником! Слушайте далее нелепость его, чтобы убедиться, что Толстой в своей злобе на веру и Церковь клевещет на нее, подпадая влиянию сатаны. Вот его слова: "Какой страшный вред должны производить в уме человека те чуждые и современному знанию, и здравому смыслу, и нравственному чувству изложения учения по Ветхому и Новому Завету, внушаемые ему в то время, когда он не может обсудить" (на это есть вера, как доверие истине). На это отвечаю. Мы все с детства знаем историю Ветхого и Нового Завета и получили от изучения ее самое всеоживляющее, спасительное знание и высокое религиозное наслаждение. Толстой же по своему лукавству и увлечению безбожными немецкими и французскими писателями этого не мог испытать, ибо от дерзкого ума его Господь утаил Свою чистую премудрость.

Толстой подчиняет бесконечный разум Божий своему слепому и гордому уму и решительно не хочет верить, как в невозможное дело, в сотворение мира из ничего, во всемирный потоп, в ковчег Ноев, в Троицу, в грехопадение Адама (значит, и в нужду всеискупительной жертвы), в непорочное зачатие, в чудеса Христа, и утверждает, что для верующего во все сказанное требование разума уже необязательно и такой человек не может быть уверенным ни в какой истине.

"Если возможна Троица, – продолжает глумиться Толстой, – непорочное зачатие и искупление рода человеческого кровью Христа, то все возможно, и требования разума необязательны".

Слышите, христиане, как Толстой разум свой слепой ставит выше Бога и поелику он, Толстой, не может разуметь высочайшей тайны Божества – Троичности Лицами и единства по существу, то считает невозможным бытие самой Троицы и искупление падшего рода человеческого кровью Иисуса Христа. "Забейте клин, – говорит он, – между половицами закрома: сколько бы вы ни сыпали в такой закром зерна, оно не удержится. Точно так же и в голове, в которой вбит клин Троицы, или Бога, сделавшегося человеком и Своим страданием искупившего род человеческий и потом опять улетевшего (какое искажение Св. Писания!) на небо, не может уже удержаться никакое разумное, твердое жизнепонимание".

Отвечаю: Толстой точно вбил себе клин в голову – гордое неверие и оттого впал в совершенную бессмыслицу относительно веры и действительного жизнепонимания, извратив совершенно разум и его миросозерцание, и всю жизнь поставил вверх дном. Вообще Толстой твердо верит в непогрешность своего разума, а религиозные истины, открытые людям Самим Богом, называет бессмысленными и противоречивыми положениями, а те, которые приняли их умом и сердцем, будто бы люди больные (не болен ли сам Толстой, не принимающий их?).

* * *
Все сочинение Толстого "Обращение к духовенству" наполнено самою бесстыдною ложью, к какой способен человек, порвавший связь с правдою и истиной. Везде из ложных положений выводятся ложные посылки и самые нелепые заключения. Автор задался целью всех совратить с пути истины, всех отвести от веры в Бога и от Церкви, старается всех развратить и ввести в погибель; это очевидно из всего настоящего сочинения его.

На все отдельные мысли Толстого отвечать не стоит, так они явно нелепы, богохульны и нетерпимы для христианского чувства и слуха, так они противоречивы и бьют сами себя и окончательно убили душу самого Льва Толстого и сделали для него совершенно невозможным обращение к свету истины.

Не отвещай безумному по безумию его, – говорит премудрый Соломон, - да не подобен ему будеши (Притч. 26:4). И действительно, если отвечать Толстому по безумию его на все его бессмысленные хулы, то сам уподобишься ему и заразишься от него тлетворным смрадом. Но отвещай безумному по безумию его, – продолжает Соломон, в другом смысле, – да не явится мудр у себе (26:5). И я ответил безумному по безумию его, чтоб он не показался в глазах своих мудрым пред собою, но действительным безумцем.

Разве не безумие отвергать личного, всеблагого, премудрого, праведного, вечного, всемогущего Творца, единого по существу и троичного в Лицах, когда в самой душе человеческой, в ее едином существе находятся три равные силы: ум, сердце и воля по образу трех Лиц Божества?

Разве человечество не уважает в числах число три более всех чисел и чрез то по самой природе своей чтит Троицу, создавшую тварь?

Разве человечество не чувствует своего падения и крайней нужды в искуплении и Искупителе?

Разве Бог не есть Бог чудес и самое существование мира разве не есть величайшее чудо?

Разве человечество не верует в происхождение свое от одного праотца?

Разве оно не верует в потоп?

Разве не верит в ад, в воздаяние по делам, в блаженство праведных, хотя не все по откровению слова Божия?

Разве Толстому не жестоко идти против рожна?

Можно ли разглагольствовать с Толстым, отвергающим Альфу и Омегу – начало и конец?

Как говорить серьезно с человеком, который не верит, что А есть А, Б есть Б?

Не стоит отвечать безумному по безумию его.

Главная магистральная ошибка Льва Толстого заключается в том, что он, считая Нагорную проповедь Христа и слово Его о непротивлении злу, превратно им истолкованное, за исходную точку своего сочинения, вовсе не понял ни Нагорной проповеди, ни заповеди о непротивлении злу.

Первая заповедь в Нагорной проповеди есть заповедь о нищете духовной и нужде смирения и покаяния, которые суть основание христианской жизни, а Толстой возгордился, как сатана, и не признает нужды покаяния, и какими-то своими силами надеется достигнуть совершенства без Христа и благодати Его, без веры в искупительные Его страдания и смерть, а под непротивлением злу разумеет потворство всякому злу, по существу – непротивление греху или поблажку греху и страстям человеческим, и пролагает торную дорогу всякому беззаконию и таким образом делается величайшим пособником дьяволу, губящему род человеческий, и самым отъявленным противником Христу. Вместо того, чтобы скорбеть и сокрушаться о грехах своих и людских, Толстой мечтает о себе как о совершенном человеке или сверхчеловеке, как мечтал известный сумасшедший Ницше; между тем, что в людях высоко, то есть мерзость пред Богом.

Первым словом Спасителя грешным людям была заповедь о покаянии. Оттоле начат Иисус проповедати и глаголати: "Покайтеся, приближи бо се царство небесное", а Толстой говорит: "Не кайтесь, покаяние есть малодушие, нелепость, мы без покаяния, без Христа, своим разумом достигнем совершенства, да и достигли"; говорит: "Посмотрите на прогресс человеческого разума, человеческих познаний, литературы романической, исторической, философской; разных изобретений, фабричных изделий, железных дорог, телеграфов, телефонов, фонографов, граммофонов, аэростатов".

Для Толстого нет высшего духовного совершенства в смысле достижения христианских добродетелей – простоты, смирения, чистоты сердечной, целомудрия, молитвы, покаяния, веры, надежды, любви в христианском смысле; христианского подвига он не признает; над святостью и святыми смеется, сам себя он обожает, себе поклоняется, как кумиру, как сверхчеловеку. "Я, и никто кроме меня, - мечтает Толстой. – Вы все заблуждаетесь; я открыл истину и учу всех людей истине!" Евангелие, по Толстому, вымысел и сказка.

Ну, кто же, православные, кто такой Лев Толстой?

Это Лев рыкающий, ищущий кого поглотить. И скольких он поглотил чрез свои льстивые листки!

• Вложение: tolst3.jpg
  (Размер: 7.10KB, Загружено 20 раз)

[Обновления: Сб, 08 Сентябрь 2007 09:30]

Оперативно убрали текст обращения Л.Толстого к духовенству!
О. Иоанн Кронштадтский пишет:

Предсказание о. Иоанна о лютой смерти Льва Толстого

Я сам многократно слышал проповеди о. Иоанна, в которых он громил Льва Толстого и предсказывал ему лютую кончину, что напечатано также во многих местах творений о. Иоанна.

И действительно, люта была кончина Льва Толстого. Проживающий в Белграде в Югославии чиновник русской полиции рассказал мне подробности смерти Толстого, которые стали ему известны по службе его в том районе, где жил и умер Толстой.

Привожу эти сведения.

Как местная администрация, так и ряд посторонних любознательных лиц немедленно приступили к выяснению загадочных обстоятельств смерти Толстого.

Результат расследования дал следующие точные данные:

Граф со станции Козельск нанял ямщика и поехал к сестре монахине в Шамардин женский монастырь, лежащий в 18 верстах от Оптиной Пустыни и в 22-х от гор. Козельска. Сестра и все монахини были поражены приездом графа, почему несколько близких монахинь пришли в келью сестры графа.

По словам келейницы и пришедших монахинь граф рассказал сестре следующие ужасы. Последнее время рассказывает граф, мне не дают покоя ни днем, ни ночью какие-то страшные чудовища, которых я вижу, а другие не видят. Эти чудовища угрожают мне и вид их приводит меня в ужас и трепет. Я пригласил к себе соседних священников. Двое отказались приехать ко мне, а третий приехал, но я его не успел встретить, так как домашние мои ему отказали и он уехал, по этой причине я и бежал из дома тайком.

Как сестра, так и другие старые монахини ему объяснили, что это дьяволы, которые почуяв приближение его смерти окружили его, чтобы завладеть его душой. Тут же все монахини советовали и просили его ехать в Оптину Пустынь раскаяться в богоотступничестве и просить монахов принять его вновь в лоно православной церкви.

Увещания монахинь так подействовали на графа, что он расплакался и немедленно на тех же лошадях поехал в Оптин монастырь.

По словам коридорных монахов монастырской гостиницы граф был бодр и из гостиницы свободно поднимался на высокую гору, где стоял монастырь.

Святейшим Синодом граф был отлучен от православной церкви, почему без благословения епископа монахи не рискнули принять его в лоно православной церкви, несмотря на убедительную просьбу о том, но послали запросы епископу и граф решил ожидать в монастыре ответ.

Благоприятный ответ для графа пришел, но уже после отъезда графа из обители.

По поводу отъезда его монахи говорили так. Через два дня в обитель приехала с доктором дочь графа и при первой встрече с отцом между ними, как слышно было в коридоре, произошла ссора.

Дочь кричала: «зачем ты не сказавши уехал?», а отец кричал: «зачем ты приехала? Я домой не поеду и буду доживать свои последние дни в монастыре».

Вскоре все стихло и когда монах вошел в номер, чтобы взять остывший самовар, то увидел графа лежащим на койке с закрытыми глазами.

Через два-три часа дочь, доктор и граф уехали, причем графа до экипажа вели под руки и он казался очень слабым.

В то время многие высказывали предположение, что доктор дал графу успокоительное лекарство, но или старческое сердце не выдержало, или доза была велика, почему граф, до того времени бодрый, по дороге на юг умер на почтовой станции Остапово.

Многие лица, как из Козельска, так и других мест, писали в разные газеты о всем вышеизложенном, но ни одна газета присланных статей не поместила. Местное духовенство, несмотря на просьбы друзей, отказывалось служить панихиды, но из Москвы, как в то время говорили, привозили каких-то священников, очевидно старо-обрядцев-беглопоповцев и они служили.

Высшее духовенство старообрядцев-окружников и противоокружников (в г. Сухиничах) запретило своему духовенству молиться о душе графа.

Монахи о кончине людей говорят так.

У великих грешников перед смертью является, так называемое, духовное зрение и они видят окружающих их нечистых духов, которые ожидают смерти, чтобы взять душу нечестивца и ввергнуть ее в ад кромешный.

Люди высокоблагочестивые, наоборот, перед смертью видят светлых духов, ангелов.

Магистр Богословия Дьяченко в своих 4-х обширных томах, так же говорит о кончине людей, как и монахи. Следовательно, рассказ графа своей сестре об окружении его чудовищами — не галлюцинация, а действительность и эти чудовища заставили его бежать из дома и искать спасения от них в святой обители.

Таким образом пророчество Иоанново исполнилось, Бог не допустил Толстого вернуться в лоно православной Церкви.

Почему же Господь так судил? Да потому, что Толстой был антихристом в полном смысле слова.

Святый Апостол Иоанн Богослов в 1-м Соборном послании говорит, гл. 2, ст. 22: «кто отвергает, что Иисус есть Христос, — это антихрист». Гл. IV, ст. 3: «всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшаго во плоти... это дух антихриста, о котором вы слышали, что он придет, и теперь есть уже в мире». Во Втором Соборном Послании тот же Апостол говорит еще более грозно, гл. 1, ст. 7: «многие обольстители вошли в мир не исповедующие Иисуса Христа, пришедшаго во плоти: такой человек есть обольститель и антихрист». Ст. 10 «Кто приходит к вам и не приносит сего учения, того не принимайте в дом и не приветствуйте его». Ст. 11 «Ибо приветствующий его участвует в злых делах его».

В период отлучения Толстого от Церкви Г-н Ярмонкин издал книжку, в которой были перечислены запрещенные дотоле к печати хуления и глумления Толстого над Господом нашим Иисусом Христом Богом Слово Вседержителем и над Пречистой Богородицей.

Страшно повторить, но повторю, чтобы все знали, что Толстого Святейший Синод отлучил от Церкви за эти потрясающие ужасные хулы и за совращенную им массу людей.

Толстой писал, что Христос оттого и называл себя Сыном Божиим, что был незаконнорожденный, что он был нищий, которого высекли и повесили.

Я привел только это, а в книжке Ярмонкина было напечатано множество ужасных хулений, которые этот сын дьявола изрыгал.

Как жалко, что Святейший Синод не опубликовал всех или части этих хулений и глумлений, тогда бы никто не возмущался отлучением Толстого.

На севере России в водах огромного Ладожского озера (около 250 верст длины и 150 ширины) на скалистых островах расположен Валаамский монастырь. Острова эти из гранита, подобного которому нет нигде на земном шаре и берега их в большинстве суть отвесные скалы. По мнению ученых эти острова не что иное, как метеорные камни от какой-то развалившейся планеты, свалившиеся на землю.

В глубокой древности на диких островах Валаама был центр идолопоклонства и были языческие капища.

Св. Апостол Андрей Первозванный из Киева по водному пути, «из Варяги в Греки», т. е. по Днепру, Ловати, Ильмень-озеру, Волхову и Ладоге, приплыл на Валаам и водрузил там Крест Христов.

При появлении Святого Апостола все капища и идолы Силою Божиею были повержены в прах и Валаам стал местом пребывания христианских проповедников и рассадником православия.

После революции Валаам отошел к Финляндии и правительство потребовало введения в монастыре нового стиля. Монахи, не пожелавшие признать новый стиль, были арестованы и увезены. Некоторые из них бежали в Югославию.

Один из них, прозорливый старец, поведал о виденном им на Валааме видении.

Однажды, когда он стоял на скалистом острове около храма, на озере поднялась страшная буря и он увидел несущуюся по воздуху массу бесов, впереди которой несся Лев Толстой и стремился к церкви, бесы старались преградить ему путь к церкви и наконец окружили его и увлекли с собою в пучину у самого обрыва скалы, на которой стоял храм.

Старец впоследствии только узнал о смерти Толстого.

Из книги

Архиепископа Аверкия (Таушева)

Современность в свете Слова Божия
Слова и речи
Том 1

Мрачный юбилей.
Злобные кощунники, наглые ругатели нашей святой веры и Церкви, разрушители величайшего в мiре христианского государства – Святой Руси там, на нашей оскверненной и порабощенной ими несчастной Родине, только что отпраздновали ежегодно справляемый ими кровавый «юбилей» своего насильнического прихода к власти – 43-хлетие так называемой «октябрьской революции».

Такое празднование нас не удивляет – оно в порядке вещей. Почему бы кровожадным по природе фанатикам-палачам не торжествовать победы над столь легко сравнительно доставшейся им лакомой жертвой-добычей – шестой частью света, к которой они прибавили теперь, попустительством так называемого «свободного мiра», еще целый ряд стран?

Это – не удивительно.

Но вот что поистине удивительно!

Удивительно то, что русские люди, столько в свое время пострадавшие от богоборцев-большевиков и находящиеся теперь в изгнании, любящие заявлять себя при том, как антибольшевики, ведущие борьбу за спасение России от большевизма, – собираются, тем не менее, здесь, в эти ближайшие дни торжественно праздновать 50-тилетний юбилей смерти человека, который своей разлагающей проповедью подготовил такую благоприятную почву для торжества большевизма.

Мы имеем в виду Льва Толстого – озлобленного и прегордого врага и хулителя христианской веры и Церкви, которого величайший пастырь нашего времени, праведник, молитвенник и чудотворец приснопамятный отец Иоанн Кронштадтский не напрасно называл «еретиком злейшим и дерзостнейшим изо всех бывших еретиков», «гнилым плодом западной вольнодумной учености», «нигилистом до мозга костей, не верующим ни в кого и ни во что, кроме себя самого», «львом рыкающим, ищущим кого поглотить», «сыном геенны», «зверем, вышедшим из бездны» и «предтечею Антихриста».

Надо внимательно прочесть все писания Толстого и глубоко вдуматься в них, прочувствовав весь ужас им написанного, чтобы понять всю обоснованность таких наименований, данных ему любвеобильным и кротчайшим батюшкой о. Иоанном.

С неслыханной гордой заносчивостью, с невероятным самомнением, с отвратительным, порою, кощунственным глумлением отрицавший и отвергавший все, что свято и дорого для каждого истинного христианина, как то: веру в Триединого Бога, сотворившего мiр видимый и невидимый, веру в Божество Господа нашего Иисуса Христа – Сына Божия, «нас ради человек и нашего ради спасения, сшедшаго с небес и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы и вочеловечшася», веру в великий искупительный подвиг, совершенный Им на кресте для спасения падшего грехом человека, веру в Его преславное тридневное возстание и вознесение, веру в ниспосланного Им от Бога Отца Духа Святого, перерождающего и возрождающего к новой жизни наши души, веру в основанную Им Единую, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь, которой «врата адова не одолеют», веру в Ее благодатные таинства и спасительные установления, веру в Богооткровенное учение Слова Божия ветхозаветного и новозаветного, как и во все вообще, во что учит нас веровать Св. Православная Церковь, –
Лев Толстой, тем самым, подготовил в русском обществе благоприятную почву для насаждения и распространения безбожных, нигилистических и материалистических идей большевизма.

Охваченный сам непримиримой ненавистью к Св. Церкви и к ее органам – священнослужителям, и внушая эту ненависть другим, он, тем самым, подал сигнал к тому неистовому гонению на Церковь, к тем кощунственным выходкам и кровавым преследованиям духовенства и истинно-верующих русских людей, каковыми так ярко ознаменовали свой приход к власти большевики.

Только совершенно невежественные, ничего не смыслящие в учении христианской веры и Церкви лица или же – никогда не читавшие ничего из безобразно-кощунственных выпадов Толстого против этой веры и Церкви могут недоумевать или негодовать, за что автор «Войны и мира» и «Анны Карениной» отлучен от Церкви.

В этом отношении им может помочь недавно изданная в Нью-Йорке брошюра под заглавием: «Л. Н. Толстой – Христианство и Церковь». Эта брошюра, несомненно ставящая себе задачей и здесь заграницей продолжать ту же борьбу с Церковью, которая была начата в России Львом Толстым и большевиками, неведущим и добросовестно заблуждающимся защитникам и поклонникам Толстого может раскрыть глаза. По прочтении этой, со злым умыслом выпущенной в свет брошюры, где собраны все перлы толстовской «мудрости» и где приводятся его гнусные кощунственные издевательства над верованиями Церкви, каждому непредвзято и безпристрастно настроенному человеку станет ясно, сколь справедливым был изданный нашим Святейшим Синодом акт отлучения Толстого от Церкви.

Да и как может православный русский человек считать этот акт несправедливым, если сам Толстой в своем ответе на определение Синода дословно пишет: «То, что я отрекся от церкви, называющей себя православной, это совершенно справедливо.»?

В чем же тогда дело?

Почему до сих пор есть лица, которые никак с этим актом отлучения не хотят примириться и возмущаются тем, что Толстой был лишен церковного погребения, несмотря даже на то, что он сам в том же своем ответе буквально пишет: «И я действительно отрекся от церкви, перестал исполнять ее обряды и написал в завещании своим близким, чтобы они, когда я буду умирать, не допускали ко мне церковных служителей, и мертвое мое тело убрали бы поскорей, без всяких над ним заклинаний и молитв»...

Чем же, после этого, возмущаться?

И как можно, после такого категорического заявления навязывать Толстому после смерти то, чего он сам не хотел при жизни, и за что можно осуждать наш Синод, который своим актом, в сущности, только констатировал происшедшее уже фактически, по воле самого Толстого, его отпадение от Церкви?

Но, скажут некоторые, Толстой признавал все же нравственное учение Христа и, противополагая его догматическому учению Церкви, как будто горячо ратовал за проведение его в жизнь.

Да, как будто! но ведь это на словах только, а на деле мы не видим, чтобы кто-либо из «толстовцев», не говоря уже о самом Толстом, вся личная жизнь которого была в вопиющем противоречии с проповедуемым им учением, осуществил это учение в своей жизни.

А в то же самое время столь поносимая им Церковь и служители Ее, которых он не постыдился заклеймить наименованием «обманщиков», на протяжении девятнадцати слишком веков дали безчисленное множество высоких образцов самой возвышенной нравственной жизни, за что и удостоились общего, всенародного признания их святости и причислены поэтому Церковью к лику святых.

Клеветать на Церковь и сочинять о Ней всякие злостные вымыслы, пользуясь неосведомленностью и религиозным невежеством современных людей, далеко отошедших от истинной веры и Церкви, можно сколько угодно, но ведь действительная жизнь говорит совсем другое, а факты жуткой современности (взять хотя бы пережитое нами в Советской России!) убедительнее всяких слов свидетельствуют нам, что человек, отступивший от веры и Церкви, теряет всякие нравственные устои и делается хуже зверя.

Нравственное учение Евангелия неотделимо от его ясно-выраженных догматических положений, ибо вся христианская нравственность, как это явствует из собственных слов Самого Христа-Спасителя, естественным образом вытекает из основных догматов христианства. Самое учение о любви христианской, которое нередко подчеркивает Лев Толстой, теснейшим образом связано с догматическим учением о Богосыновстве Господа Иисуса Христа (о чем см. Матф. 22, 35-46).

Коренное заблуждение Льва Толстого заключается в том, что он, будучи по убеждениям своим, в сущности, грубым материалистом, совершенно отрицает всю таинственно-мистическую сторону в христианстве, и все христианство сводит к одной только нравственности. Но и эта нравственность у него не подлинная, евангельская, а зачастую до неузнаваемости извращенная и искаженная – в духе, например, совершенно безнравственного, по существу, чисто-толстовского (а вовсе не христианского) учения «о непротивлении злу». Толстой, нисколько не смущаясь, берет из Евангелия только то, что ему нравится и толкует это совершенно произвольно – тоже так, как это ему нравится. Потому-то он и дошел, наконец, до того, что составил свое собственное, им самим измышленное Евангелие.

Ну, разве не совершенное безумие, не страшная, поистине бесовская гордыня утверждать, будто на протяжении почти двадцати веков все великие, прославленные святостью жизни служители Христианской Церкви заблуждались, и только к началу двадцатого столетия христианской эры я, Толстой, впервые обрел истину?

Зачем же тогда, проповедуя свою собственную безбожную, в сущности «веру» (ибо Толстой открыто заявляет, что в личного Бога, Творца вселенной и человека, он не верит), лицемерно прикрываться еще именем Христовым, вкривь и вкось толкуя учение Христово и этим вводя в заблуждение людей?

Разве можно принимать будто бы учение Христа, как такое, в котором (по словам самого Толстого) «яснее и понятнее всего выражена воля Божия» и одновременно отвергать собственное учение Христово о Себе Самом, как о Единородном Сыне Божием, отдавшем Себя на смерть за спасение человека, говоря, что «понимать человека Христа Богом и молиться ему – величайшее кощунство» (Ответ Толстого на определение Синода)?

Ведь тут нет никакой логики!

Попытка отделить нравственное учение Евангелия, даже не искажая его (как это делает Толстой), от его догматического учения – это чисто-искусственная попытка, которая ничем не может быть оправдана, ибо она разрушает цельность, стройность, строгую логическую последовательность и гармоничную выдержанность и законченность евангельского учения и разрывает единый, целостный, величественный образ Христа – Богочеловека, каким Он рисуется нам в Евангелии. Недопустимо и преступно, поэтому, выбирать из Евангелия, по своему собственному вкусу то, что хочется, и отметать то, что не отвечает твоей предубежденной настроенности.

А это именно и делает все время в своих разсуждениях Толстой, вполне уподобляясь в этом отношении всем вообще еретикам и сектантам всех времен и всех народов.

Но вот это-то как раз и есть подлог и обман!

Перед этими нигилистическими извращениями и кощунственными выходками Толстого меркнут и обращаются в ничто все его литературно-художественные таланты и дарования, ибо для подлинно-верующего православного русского человека нет и не может быть ничего дороже нашей исконной православно-христианской веры и Церкви.

Что нам в его литературных талантах, когда он, в конечном счете, сделал из них такое безобразное применение, грубо обругав и охаяв нашу веру и Церковь, которыми почти тысячу лет жили и спасались наши благочестивые предки?

Всякий, кто ведет борьбу с истинной Христовой Церковью, делает одно дело с богоборцами-большевиками, залившими кровью и слезами нашу несчастную Родину.

Так мы и должны расценивать людей, нас окружающих!

Сейчас повсюду заграницей устраиваются так называемые «Дни непримиримости», которые нередко объединяют между собой, по крайней мере, на время, людей самых различных убеждений, взглядов и толков. И это вполне понятно и вполне оправдано. Большевизм это страшное сатанинское зло. И к нему нельзя не быть непримиримыми.

Но как понять и с этим примирить празднование теми же самыми людьми юбилея Толстого, объявления и призывы о чем разсылаются повсюду, – того самого Толстого, который, извращая подлинное евангельское учение, так настойчиво учил о непротивлении злу – всякому злу, следовательно и большевицкому?

И как эти люди могут примирить свою непримиримость к большевикам с почитанием памяти Толстого, так старательно подготовившего в России почву для торжества большевизма, – это просто непонятно!

Для того, чтобы эти «Дни Непримиримости» были вполне разумными, логично-осмысленными и, таким образом, принесли бы тот желанный плод, ради которого они устраиваются, мы должны прежде всего проявить эту непримиримость по отношению к своим собственным заблуждениям, в духе губительного «толстовства», если они в нас имеются, и выкорчевать их из себя с корнем, сделавшись верными и преданными сынами и дщерями нашей Св. Православной Церкви безоговорочно. Ибо нравственной жизни у нас Лев Толстой никого не научил, а вот веру христианскую и преданность истинной Церкви во многих русских людях расшатал и поколебал, что и повергло нашу несчастную Родину во все ужасы большевизма.

До тех пор, пока мы этого не поймем, – пока мы не сделаемся совершенно непримиримыми к тем идеям и настроениям, какие распространял у нас Лев Толстой и которые привели нас к большевизму, вся наша непримиримость к большевикам, столь горячо иногда провозглашаемая на выступлениях в «Дни Непримиримости», останется пустоцветом, и всякая борьба с большевизмом заранее обреченной на неуспех и полное безплодие.

Безумие неверия и теплохладность полуверия России не спасут.

«Господи, посли Свет Твой и Истину Твою!...» «Просвети очи омраченныя сердец их!...»

[Обновления: Сб, 08 Сентябрь 2007 10:19]

В Интернете можно найти информацию о том, что у Л.Толстого была аффект-эпилепсия и шизофрения.
Сейчас также можно много материалов найти на тему, что шизофрения едва ли не спутница всех гениев...
Я не судебный психиатр и не могу сказать, насколько люди с такими диагнозами подсудны, но старичка в возрасте за 70 могли бы и в покое оставить, объявив, что писать-то он пишет гениально, но только порой заговаривается...
Только заговаривается не как необразованный какой-то иной блаженный, а как гениальный писатель...

А вообще можно практически все книги (и музыку, кстати) ф топку. Один - анафематствован, воторой - пьяница, третий - от обжорства помер, четвертый - наркоман, а пятый вообще нетрадиционной ориентации. Шестой (о кошмар!) воспевал женские ножки! Развратник несчастный!
Можно со спокойной совестью оставить на полке одного Достоевского (у которого, кстати, эпилепсия была, что некоторые почему-то приравнивают к одержимости), так что и его можно не ставить) Будем кормиться Вознесенской и Творениями монаха NN, пищущего ужастики на тему порчей и колдунов. Потому как, к сожалению, мало кто читает серьезную христианскую литературу, предпочитают "кашку"

Мне нравятся книги, в которых я нахожу пищу для размышлений. ИМХО, те произведения полезны, в которых узнаешь себя.

Patriot, спаси Вас Господи!!!

Господи, спаси лучше Россию!